Слава Полунин: В карнавалах я пытаюсь соединить и цирковое искусство, и искусство уличного театра, и природу, и жизнь человека

Мы начали возрождать карнавал в России где-то в начале 2000-х. Мы принципиально не хотели копировать традиционные карнавалы, а пытались воссоздать новыми средствами их суть и свободу, способность преображать людей. То есть создать карнавал из элементов современного искусства.

Слава Полунин, народный артист РФ, художественный вдохновитель Большого Санкт-Петербургского цирка

Вот тогда я задумал триптих: Черный, Белый и Цветной карнавал. И уже лет пятнадцать занимаюсь реализацией этой идеи.

В карнавалах я пытаюсь соединить и цирковое искусство, и искусство уличного театра, и природу, и жизнь человека в единую систему без границ, когда непонятно, где что начинается и заканчивается. Получается новый тип жизни и искусства, который я еще не могу описать.

В 2007 году мы делали «Белый карнавал» в Коломенском. Позвали самые эффектные уличные театры мира, соединили их с пространством природы и попросили публику включиться в эту систему. Пространство было полностью преображено, как положено на карнавале, и все участники были в белом. У спектаклей не было начала и финала: они растворились в этом пространстве и времени. Шло действо часов десять.

Я пытался создавать фестиваль как спектакль, где каждая группа участвует в едином действии, а не представляет номера, как в варьете.
После «Белого карнавала» мы попробовали сделать «Цветной карнавал» человек на четыреста в театрально-культурном центре «Желтая мельница» под Парижем, стоящем на берегу реки (см. ПТЖ № 78).

Мы раздали цветные билеты детям в соседних школах. Каждый ребенок имел право привести с собой одного взрослого. Была очень большая проблема: все взрослые хотели туда попасть, а ребенок мог взять только одного. И целая толпа людей ждала у входа, что придет какой-нибудь ребенок без взрослого.

Второй этап этой истории был летом 2014 года в Петербурге, в Упсала-парке — мы им много помогаем и сделали вместе карнавал. Пришло около двух тысяч человек. У каждого цвета была своя полянка, у каждой из них был свой художник, создававший мир того или иного цвета. Центром этих миров становились перфомансы, и в конце все участники сливались, объединялись в едином карнавальном шествии. Всем понравился праздник, и мы решили повторить историю в Москве на день города. И на этот раз к нам пришло уже больше двадцати тысяч человек (ПТЖ писал об этом в № 78).

Мы всегда работаем с Андреем Бартеневым, потому что он способен преобразить любое пространство. Когда мы были на Мельнице, там было место, целиком занятое костюмами, которые Андрюша со своей командой создал, чтобы всех одеть. Хотя мы и писали в билетах, что указанный на них цвет предполагает, что вы оденетесь в одежду этого цвета и принесете еду этого цвета, потому что потом будет пикник, это не очень-то помогло. Андрею приходилось дорабатывать костюмы. Представляете, что творилось в Москве? Там на двух входах работало несколько команд. Огромная очередь. И Андрей над каждым колдовал.

После преображения в костюмерных Андрея Бартенева вы начинали путешествие по цветным пространствам. Важно, что мы все больше уменьшали силу артистов и все больше увеличивали силу публики, старались, чтобы нас не было видно вообще. Мы всего лишь провокаторы: создали пространство, ситуацию, а дальше никого туда не втягиваем и не заставляем — просто живем. А зрителям интересно, они начинают присоединяться, влезать. Получалось самое главное: люди начинали творить. Мы им только показали принцип, а дальше творчеством занимались уже они сами.

Мне кажется, деление искусства на виды постепенно исчезает. Сейчас искусство все больше становится помощью в ежедневной жизни человека. И чем больше оно будет адресовано ему, тем больше оно будет востребовано в будущем. Я рассказал о карнавалах в качестве примера, иллюстрирующего, что жанры уже не важны. Природа, человек, перфоманс — все вместе.